Игроки стоят на разделительной линии друг напротив друга. Судья подбрасывает в воздух полосатый мяч, прыжок – и
Донни Баквит, капитан сборной Первой (и, надо сказать, единственной) школы городка Игл Рок (что в штате Мэн) успевает
дотянуться до резиновой оранжевой сферы на целых полсекунды раньше противника (тоже капитана – он играет под
цифрой «2») – лидера команды города Порт Клайд (что опять-таки в Мэне). Еще мгновение – и Донни старательно стучит
мячом о паркет зала, прикрываясь плечом от загребущих рук Двойки. Ярд, другой – Донни делает выпад влево (фальшивый), а
когда Двойка покупается на этот трюк, пасует мяч прямо в руки Джаниса Грейгера (которого даже родная мать не может
отличить от брата-близнеца Айвана – тоже, надо заметить, Грейгера). Джанис ловит передачу, проводит мяч под ногой…

Самоуверенный хлыщ, - подумал директор Дункан Моррисон, в который раз косясь на сидящего напротив мужчину.
Тот, словно прочитав мысли Дункана, улыбнулся еще шире.
- Ну, так как, начальник, - он подмигнул, - берете?
Дункан прокашлялся, пытаясь придать себе больше официальности.
- Давайте еще раз, господин Фарго. По вашим словам, вам требуется не более трех недель, чтобы существенно повысить
мастерство наших спортсменов. Однако мне не совсем ясно, как именно вы намерены достичь указанного результата,
поэтому…
- Слушай, Дуни, ну чего ты от меня хочешь? – перебил директора Фарго. - Пойми, это спецметодика, ее применяют
тренера университетских команд. Само собой, в глуши вашего Мэна никто о ней не слыхал – ты уж не обижайся. Мне вообще-
то все равно, просто отец одного из ребят – мой знакомый. Звонит, значит, он мне: Родни, выручай! Тренера сборной застукали
с шестилетней девочкой…
Директор постучал кончиком карандаша по дубовой столешнице.
- Мне не хотелось бы обсуждать эту тему, господин Фарго.
- А то, - поддакнул претендент и как ни в чем не бывало продолжил, - с шестилетней девочкой на коленях. Черт, он при
этом гладил ее по голове! Угощал конфетой! Я отлично понимаю попечительский совет, господин директор, держать на работе
таких извращенцев – это слишком!
Окончательно убедившись в своем бессилии управлять темой разговора, директор промолчал.
- А приятель, значит, мне и говорит: Родни, через три недели у сына финальная игра группового турнира. Очень хорошие
шансы не попасть в плей-офф. Я, говорит, спать не могу, переживаю, что некому сынишку баскетболу учить. А ты-то ведь
даже в НБА засветился, все можешь. Кроме тебя, говорит, никого другого тренером не вижу. Ну, я друга пожалел, опять же,
сейчас у меня годичный отпуск, лечу мениск, дай, думаю, помогу детям, поделюсь опытом!
Глядя на напористого претендента, директор никак не мог взять в толк: издевается тот над ним, или же от природы
озабочен лишь собственной персоной. С каждой секундой посетитель нравился ему все меньше.
- А как зовут вашего знакомого, - спросил Моррисон, решив все же отказать развязному типу, что бы он там о себе не
рассказывал.
- Альфред Маршалл его звать, - кротко ответил Фарго. – Начальник, значит, ваш, председатель попечительского совета.
Сын его, Зак, в выпускном классе учится. Так что, берете?

Не успевает еще игрок Порт Клайда (на спине которого жирнеет белая «7») оказаться в трехсекундной зоне, как Билли
Айвори (лучше известный друзьям как «Крохотка») нависает над ним во весь свой (немаленький даже для взрослого) рост.
Семерка не то, что не видит корзины – он не может разглядеть даже, кому можно отпасовать. Время идет – и Семерке,
чтобы не допустить овертайминга, приходится швырнуть мяч куда-то вбок – наудачу (не очень мудрое решение). Игрок
клайдовцев под номером «1» отрывается от закрывавшего его Бобби Чикена, но (плоховато с техникой) хватает мяч обеими
руками, роняет на пол, отскок – мяч снова обнимают две ладони (нарушение!). Карающий свисток арбитра – и инициатива
переходит к сборной Игл Рока.
- Глистеныш, - ласково шепчет Единице Бобби Чикен…

- Главное, ребятки, зал видеть, - говорил Фарго, прохаживаясь вдоль шеренги школьников в баскетбольной форме. –
Девчонка тот, кто вниз смотрит. Откуда у девчонок руки растут, кто скажет?
- Из жопы! – весело крикнул Айван Грейгер. Школьники засмеялись.
- Точно, из нее родимой, из самой сраки, - подтвердил оскалившийся Фарго, со смаком выделяя последнее слово. – А
откуда руки у пацана тянутся?
- От плечей!
- Верно, черти! От плечей! – Фарго высунул язык и лизнул самого себя в волосатую подмышку. Парни в ответ заржали
еще громче, а Бобби Чикен даже свалился на пол.
- Короче, сынки, главное правило баскетбола вот какое: на мяч, когда ведешь, смотреть запрещено. Голову держать надо
повыше, а еще - видеть поле, думать, кому пасовать. Сечете?
- Сечем, - выдохнули пацаны.
Счет (вполне закономерно) уже 48:17 в пользу Игл Рока. Сидящие на трибунах родители удивленно переглядываются –
еще бы, ничем особым не проявлявшая себя команда-середнячок лущит как орех прошлогоднего чемпиона и лидера отборочной
группы.
Несмотря на то, что половина матча уже позади, ни Томми Лемми (его еще кличут «Лимоном», а почему – никто уже
не помнит), ни его лучший друг (настолько лучший, несколько раз в неделю они, как сказали бы в добрые старые тридцатые,
делят друг с другом ложе), долговязый китаец Бан Че, не утомились ни на цент.
- Поломаю! - страшным голосом (в котором слились «Остров дракона» и «Час пик») кричит Бан Че стоящему на его
пути клайдовскому защитнику с «шестеркой» на майке. Шестерка в испуге отшатывается. (Дешевый трюк, но сколько раз
работал… и будет работать.)
Впрочем, кольцо противника остается прикрытым – пустые азиатские угрозы не пугают бесстрашного маленького
афроамериканца, несущего на себе цифру «5». Растянув пухлые губы, он сияет белизной зубов и выбивает мяч (чисто-чисто –
руки не задеты) из ладоней Бана. Бан чуть не плачет от досады, но Пятерка уже далеко – он целится с трехочковой линии в
кольцо Игл Рока.
Удар! Это Томми Лемми (два зайца одним выстрелом – отомстил за друга и не дал забить врагу) врезался корпусом в
ничего не подозревавшего Пятерку. Судья останавливает матч и походит к растянувшемуся по паркету Пятерке, вокруг
головы которого – зубной нимб. На площадку выбегает докторша Леви Бронштейн. Она помогает Пятерке подняться – из
десен афроамериканца сочится багровая кровь, почти незаметная на темной коже. Томми Леми улыбаясь смотрит на
страдания соперника. С улыбкой же он следует на скамейку запасных, куда его выгоняет арбитр за фол последней надежды.
- Неужели мальчику это нравится? - думает бородатый мужчина с пивным животиком, сидящий на трибуне в самом
верхнем ряду.
Хотя в свои шестнадцать Билл и вымахал семи футов росту, - мать даже водила его к доктору, боялась гормонального
расстройства, - прозвище «Крохотка» прилипло к нему намертво. В группке ждущих очереди парней – их оставалось всего
пятеро – он выделялся, как лимузин среди фольксвагенов.
Пацаны травили байки – гвоздем программы был цвет трусиков Люси Картье, юбку которой посереди школьного двора
задрал бушующий уже третий день подряд юго-восточный атлантический ветер. Поглядывая в нервическом волнении на дверь
тренерской, Билл рассказал о лавке, в которой, сколько б тебе не было лет, можно спокойно купить бутыль вина – хозяину,
русскому иммигранту, возраст клиентов по барабану. Донни Баквит поведал о том, как воровал у отца сигареты и чуть было не
попался. В разгар пламенной речи Томми-Лимона – в своей привычной эмоциональной манере он агитировал пацанов
вырастать и как можно скорее записываться в армию, отправляться на войну – на пороге тренерской появился Фарго.
- Следующим пойдет, - сделал он паузу, - да хоть бы и Билли. – Фарго направил на парня указательный палец, согнул
его, будто нажимая на спусковой крючок, и крякнул. Пацаны заржали. Билл встал со своего места и переступил через порог.
Фарго за его спиной показал парням козу и прикрыл дверь.
- Тренер, - спросил Билл, - сэр, а где все наши? Ну, кто заходил до меня?
Фарго покрутил пальцем у виска.
- Да ты, Билли-бой, совсем в «Нинтендо» заигрался, отупел вконец. Я же не один раз говорил, кто личный инструктаж
прослушал – выходят через заднюю дверь, спускаются на первый этаж и ждут меня в кабинете истории. Не слышал?
Билл смущенно потупился.
- Ладно, - прищелкнул языком Фарго, - слушай сюда. Становись посередине комнаты, закрывай глаза, вытягивай руки, а
голову держи повыше. Гипнотизировать тебя буду. На победу.
Билл послушно поднял перед собой руки, зажмурил изо всех сил веки и задрал подбородок. Ему было немного страшно,
но, вместе с тем, еще и жутко интересно – как оно, чувствовать, что тебя гипнотизируют.
- Дело в том, - хрипловатый голос Фарго доносился то справа, то слева, то сзади, - что думающий человек не может
хорошо играть в ни баскетбол, ни, скажем, в бейсбол. В любом виде спорта – кроме, пожалуй, шахмат - от спортсмена
требуется, прежде всего, автоматизм. Никаких размышлений – одни действия. Голые рефлексы, мышечная память. Решения
должны приниматься на бессознательном уровне, для верности - сознание игрока должно быть полностью отключено. Чтобы
ничем не отличался от машины.
Холодный тонкий металл лег на шею Билла. Мгновение – и струна вонзилась в шею мальчика, перекрывая воздух,
прерывая хрип и не успевший родиться крик.
- Вот я и помогаю ребятам, навроде тебя, отключить навсегда сознание, - закончил Фарго. - Обычно мне это удается.
Третья четверть. На площадку выходит Зак Маршалл (к большой радости его родителей). Они еще не знают, что
неделю назад он впервые понюхал крэк, равно как и то, что от их дитяти беременна его одноклассница – Мери Ли (она тоже